deoporon: приколюха
Другая история из студенчской жизни.
``Третий трудовой семестр`` (терминология середины восьмидесятых),
а по-русски - выезд университета в колхоз, где мы работали на
консервном заводе. Народ всеми правдами и непрадами пытается
отлынить от работы, вплоть до ``самострела`` всякими старыми
дедовскими средствами с поносом и температурой. Освобождение от
работы давала медсестра студенческого лагеря (житель того же села),
которая только и умела, что мерять температуру. В помощь ей,
а также для прохождения практики, прислали двух студенток старших
курсов мединститута, которым не давалось право выписывать самим
освобождения, но, поскольку та медсестра и писать-то тольком
не умела, они заполняли бланки истории болезни. В этом и было наше
спасение: слегка загулять с медицинскими студентками на всю ночь,
а с утра явиться вместе с ними к ним в медпункт, где в присутствии
официальной медсестры они выписывали тебе якобы рецепт, а на самом
деле там было написано, что такой-то освобожден от работы в связи…
и дальше невоспроизводимое название на латыни, которое ессно никто
прочесть не в состоянии. Потом мы эту бумагу несем в контору завода
и пару дней ``болеем``. Мы этим активно пользовались, да и медички
были ничего себе, так что все шло гладко пару недель, за которые мы
умудрились ``проболеть`` дней 8. Кончилось все плохо: однажды ночью
в разгар веселья у студенток-медичек в комнате в дверь вваливаются
два местных мента и уводят их для дознания. Народ в панике, в чем
дело? Выясняется, что выписав тучу таких справок своим приятелям,
они несколько утомились от рутинных названий и стали упражняться в
разных редких болезнях. Когда их запас иссяк, или в силу постоянных
недосыпаний, они стали выписывать справки типа ``Освобожднен от
работы с такого-то по такое-то в связи с проникающим черепно-мозговым
ранением`` и т.д. Эти справки ессно никто не читал, но как-то раз они
попались на глаза главному врачу местной больницы (куда их передавали
через некоторое время) и с тем сделался кондратий от формулировок
типа: ``освобожден от утренней смены в связи с ампутацией передних
конечностей`` или ``постельный режим в течение двух дней в связи с
терминальной комой на фоне церебрального паралича, осложненного
фиброзно-кавернозным туберкулезом``. Короче, был очень серьезный вдув.
Но сейчас вспоминается с удовольствием…
``Третий трудовой семестр`` (терминология середины восьмидесятых),
а по-русски - выезд университета в колхоз, где мы работали на
консервном заводе. Народ всеми правдами и непрадами пытается
отлынить от работы, вплоть до ``самострела`` всякими старыми
дедовскими средствами с поносом и температурой. Освобождение от
работы давала медсестра студенческого лагеря (житель того же села),
которая только и умела, что мерять температуру. В помощь ей,
а также для прохождения практики, прислали двух студенток старших
курсов мединститута, которым не давалось право выписывать самим
освобождения, но, поскольку та медсестра и писать-то тольком
не умела, они заполняли бланки истории болезни. В этом и было наше
спасение: слегка загулять с медицинскими студентками на всю ночь,
а с утра явиться вместе с ними к ним в медпункт, где в присутствии
официальной медсестры они выписывали тебе якобы рецепт, а на самом
деле там было написано, что такой-то освобожден от работы в связи…
и дальше невоспроизводимое название на латыни, которое ессно никто
прочесть не в состоянии. Потом мы эту бумагу несем в контору завода
и пару дней ``болеем``. Мы этим активно пользовались, да и медички
были ничего себе, так что все шло гладко пару недель, за которые мы
умудрились ``проболеть`` дней 8. Кончилось все плохо: однажды ночью
в разгар веселья у студенток-медичек в комнате в дверь вваливаются
два местных мента и уводят их для дознания. Народ в панике, в чем
дело? Выясняется, что выписав тучу таких справок своим приятелям,
они несколько утомились от рутинных названий и стали упражняться в
разных редких болезнях. Когда их запас иссяк, или в силу постоянных
недосыпаний, они стали выписывать справки типа ``Освобожднен от
работы с такого-то по такое-то в связи с проникающим черепно-мозговым
ранением`` и т.д. Эти справки ессно никто не читал, но как-то раз они
попались на глаза главному врачу местной больницы (куда их передавали
через некоторое время) и с тем сделался кондратий от формулировок
типа: ``освобожден от утренней смены в связи с ампутацией передних
конечностей`` или ``постельный режим в течение двух дней в связи с
терминальной комой на фоне церебрального паралича, осложненного
фиброзно-кавернозным туберкулезом``. Короче, был очень серьезный вдув.
Но сейчас вспоминается с удовольствием…
Данная история произошла в городе Днепропетровске с моей подругой
Анечкой. Анечка училась в школе и по причине сильной близорукости
и отсутствия контактных линз носила тогда толстенные очки.
Однажды очки разбились. Как раз в этот момент ей нужно было
по делу к однокласснице, которая жила на последнем этаже типовой
девятиэтажки. Пообщавшись с Анечкой, «вежливая» одноклассница закрыла
за ней дверь, оставив Анечку одну на абсолютно темной площадке.
Представьте себе состояние человека, который и при свете дня
видит так, что без очков только в деревья не врезается. К счастью,
в этот момент кто-то вызвал лифт и площадка чуть осветилась
от загоревшейся кнопки лифта. Ожидая, пока лифт освободится, Аня
стала осматриваться. Глаза, привыкшие к темноте, заметили какой-то
белый предмет на полу. Предмет неясных очертаний чуть светился,
отражая свет от лифта. Лифт все ездил и ездил вверх-вниз, а Аня все
больше терялась в догадках, что это может быть. Наконец, снедаемая
любопытством, Аня стала на колени, собираясь «нос к носу» изучить
объект интереса. В этот момент лифт остановился на 9-м этаже, двери
его распахнулись, и в более ярком свете Аня узнала кроссовки,
из которых торчали чьи-то НОГИ. Подняв вверх глаза, Аня увидела
застывшего в полном столбняке мужика, одетого в темную одежду.
Все это время он в шоке наблюдал, как молодая девушка заинтересованно
приближалась к его обуви, при этом совершенно не обращая на него
внимания, и не испытывая не малейшей скованности.
Дальше сцена: не меняя положения, оба молча смотрят друг
на друга несколько секунд, мужик задом заходит в лифт и уезжает.
Анечкой. Анечка училась в школе и по причине сильной близорукости
и отсутствия контактных линз носила тогда толстенные очки.
Однажды очки разбились. Как раз в этот момент ей нужно было
по делу к однокласснице, которая жила на последнем этаже типовой
девятиэтажки. Пообщавшись с Анечкой, «вежливая» одноклассница закрыла
за ней дверь, оставив Анечку одну на абсолютно темной площадке.
Представьте себе состояние человека, который и при свете дня
видит так, что без очков только в деревья не врезается. К счастью,
в этот момент кто-то вызвал лифт и площадка чуть осветилась
от загоревшейся кнопки лифта. Ожидая, пока лифт освободится, Аня
стала осматриваться. Глаза, привыкшие к темноте, заметили какой-то
белый предмет на полу. Предмет неясных очертаний чуть светился,
отражая свет от лифта. Лифт все ездил и ездил вверх-вниз, а Аня все
больше терялась в догадках, что это может быть. Наконец, снедаемая
любопытством, Аня стала на колени, собираясь «нос к носу» изучить
объект интереса. В этот момент лифт остановился на 9-м этаже, двери
его распахнулись, и в более ярком свете Аня узнала кроссовки,
из которых торчали чьи-то НОГИ. Подняв вверх глаза, Аня увидела
застывшего в полном столбняке мужика, одетого в темную одежду.
Все это время он в шоке наблюдал, как молодая девушка заинтересованно
приближалась к его обуви, при этом совершенно не обращая на него
внимания, и не испытывая не малейшей скованности.
Дальше сцена: не меняя положения, оба молча смотрят друг
на друга несколько секунд, мужик задом заходит в лифт и уезжает.
Певец так часто направлял микрофон в зал, чтобы публика спела, что после концерта я пошел в кассу и потребовал вернуть две тысячи, потому что караоке за 2500 рублей это уже слишком.
17.04.2017 в 14:08
